На обязательной экскурсии, в январе - в годовщину прорыва блокады -  они идут одна за одной. Каждой новой группе рассказывают давно выверенный текст.

«Каждому человек выделялась карточка продуктовая, на ней прописывался вид продукта».

Из четырех всадников апокалипсиса первым в город пришел голод. Наташе тогда было всего три с половиной. До спасительной эвакуации она провела в осажденном Ленинграде 8 месяцев. Которые слились в один бесконечно долгий день. Холодный, темный, страшный. Хотя страшно было только поначалу, довольно быстро крошечная девочка разучилась радоваться или горевать.

Наталья Катченкова, житель блокадного Ленинграда: «Папа приходит и говорит: мама умерла. Мне говорит. Я, наверное, в полуживом состоянии находилась в прострации, я думаю про себя – когда люди умирают надо плакать, а слёз нету».

Умирать ленинградцы начали зимой 41-го. По разным подсчетам, за дни блокады погибли от 600 тысяч до 1,5 миллионов человек. Почти каждый второй из довоенного населения. Город фактически превратился в огромное кладбище под открытым небом. Павильон Росси называют одним из самых красивых в городе зданий, но редко рассказывают, что в годы блокады здесь находился морг. Он быстро переполнился, тела начали выносить наружу. Они стояли, вертикально, рядами, словно мраморные статуи. Так многие ленинградцы описывают свое самое жуткое воспоминание о блокадном Ленинграде. К тому, что смерть рядом - только руку протяни - быстро привыкли.

Записка Валентины Чепко - жуткий в обыденности документ эпохи. Девушке - 16-ть, в этом возрасте так свойственно мечтать. Валя мечтает... о картофельном супе, овсяной каше и котлетах с пюре. Составляя меню первого обеда после блокады, она вскоре спохватывается и в конце текста делает приписку: «до этого нам не дожить».

 Наталья Ветошникова, житель блокадного Ленинграда: «Я помню, что я просыпалась с мысль, что от голода я не умру, что я должна выиграть первенство союза, как заклинание — вот так вот и, по-моему, это меня спасло».

 К 1941-му Наталья Ветошникова много раз выигрывала первенства Ленинграда по теннису, побеждала на других соревнованиях. Но самая ценная для нее награда - вот эта. Диплом за третье место на турнире по теннису, который провели в блокадном городе в 1943-м. Ее блокада - это история о том, как преодолеть себя. Не только выжить, но и победить. Смерть, голод, отчаянье. Правда, рассказывает об этом Наталья Борисовна все реже и реже.

 Наталья Ветошникова, житель блокадного Ленинграда: «Я не навязываю свои воспоминания, так иногда к случаю какому-то придерусь, скажу что-то. Им этого не понять, они не представляют себе этого, вернее не могут даже представить».  

 Скромность и опасение быть навязчивым - вообще свойственно военному поколению.

 Леонид Березин, житель блокадного Ленинграда: «Да это тяжело с одной стороны, очень тяжело и многие блокадники не хотят вспоминать о пережитом».

 Традиционное собрание блокадников в столице Германии, их осталось человек 60, не больше. Для них все еще продолжается бой... теперь за умы подрастающего поколения. Встречи со школьниками, лекции для молодежи - без этого, уверены ветераны, память о Ленинграде может просто исчезнуть.

 Леонид Березин, житель блокадного Ленинграда: «Думаю, что очень многие даже не знают о том, где находится Ленинград, Санкт-Петербург сегодняшний, очень многие. И даже наши русскоговорящие соотечественники».

 Но если в Германии о блокаде знает все меньше, просто потому, что другие у молодежи теперь интересы, есть страна, где память об ужасах фашистского террора уничтожают вполне осознанно.

 Герман Алешин, житель блокадного Ленинграда: «В апреле, когда сестра умерла, я уже ее не хоронил, это соседи, я тоже был уже не ходячий».  

 В 1941-м Герману было 14 лет. Блокада отняла у него мать, отца, сестру и брата. Не осталось даже их могил - тогда сжигали в крематории. Теперь украинские наци при потворстве властей хотят отнять у него и таких как он последнее - возможность вслух рассказать о своей Великой Отечественной.

 Герман Алешин, житель блокадного Ленинграда: «Совсем сейчас другая политика, сейчас политика национализма, сейчас все убегают с Украины, никто сюда не идет».

Но все же правда ... сильнее. Память о войне и блокаде, кажется, у нас уже на генетическом уровне.

 «По Ленинграду смерть метёт,

Она теперь везде, как ветер.

Мы не встречаем Новый год —

Он в Ленинграде незаметен».

Две минуты тридцать семь секунд стихов о блокаде - этот клип Анастасия с одноклассниками сделала несколько дней назад. Никто не заставлял, просто поняли: так нужно. А ведь еще недавно московская школьница совсем не проявляла энтузиазм к изучению истории.

Анастасия Мелещенко, ученица 11 класса: «Это все было так поверхностно и тогда меня это пугало, я старалась этого избегать, а сейчас почему-то интерес проснулся. Мне вот интересно слушать рассказы людей, которые прошли этот ужас».

Вот и после этой экскурсии несколько школьников все же остались в зале. Чтобы еще раз, подробно, пройтись вдоль стендов, посмотреть на фотографии, прочесть уже для себя летопись трагедии Ленинграда. А значит, есть надежда: никто не забыт, ничто не забыто – это выражение останется не просто самой известной цитатой из блокадной поэтессы Ольги Берггольц.