Никого сюда не пускают. Только нам разрешили! Вот на этом кресле сидит сам Генеральный секретарь Организации Объединенных Наций. Пан Ги Мун. Он выше королей и президентов, но совершенно ничего не решает. Он назначен на пост мировым сообществом, но и равнодушие к нему всемирное. Он говорит прописные истины, соответственно, исполнять их никто не торопится. У Пан Ги Муна с Организацией Объединенных Наций много общего. Ему – 70. И ООН тоже 70. У него кличка «бюрократ», и ООН без бюрократии никуда. 10- тысячная армия офисного планктона в одной только нью-йоркской штаб-квартире. Плюс другие «теплые точки» типа Женевы и Вены, всего больше 50 000! Планктон иллюзорного мира и призрачной безопасности.

За 70 лет этот планктон прикипел к удобным креслам, привык к зарплате в несколько тысяч долларов в месяц, пристрастился к вкусной и здоровой пище.

Кристиан Гарсия, личный шеф-повар князя Монако: «Делаешь вот так пальцы и вот так потом режешь».

Иногда кажется, что в ООН приходят, в основном, хорошо поесть. Кристиан Гарсия, личный шеф-повар князя Монако, и Филипп Иоаннэ, один из поваров президента Франции, готовят свои яства с куда большей охотой, чем Совет Безопасности свои резолюции. От них, от яств, и пользы, похоже, больше, чем от резолюций. Кстати, Гарси президент клуба шеф-поваров президентов. А еще у него жена из Санкт-Петербурга.

Кристиан Гарсия, личный шеф-повар князя Монако: «Она мне готовит по рецептам своей бабушки. Так что у нас в семье шеф-повар - жена. Ее борщ просто восхитителен!»

На политической «кухне» этого Вавилона все гораздо сложнее. «Насолить» коллегам – часть работы. Обычно это делается в кулуарах. Непосвященному не видно, но перед голосованием по какому-нибудь важному документу по коридорам начинают бегать гонцы. Рекрутеры. Склоняют на свою сторону коллег из других стран. Собственно, так было с самого первого дня. Еще когда Сталин пытался включить в ООН все советские социалистические республики. Историк Вячеслав Никонов - внук сталинского наркома Вячеслава Молотова, который как раз представлял СССР на конференциях в Ялте и Сан-Франциско – считает, что вопрос об усилении позиций страны в новом блоке был на тот момент весьма злободневным.

Вячеслав Никонов, историк, политолог: «Количество союзников в мире, на которых Советский Союз мог тогда полагаться, исчислялся пальцами одной руки. Естественно, встал вопрос: как увеличить голосующий блок СССР? Западные партнеры с этим не согласились. На Ялтинской Конференции уже было заявлено три республики, помимо СССР – Украина, Белоруссия и Литва».

 Удалось договориться о двух: Белоруссии и Украине. Так советские республики стали учредителями ООН.

 Устав новой организации 70 лет назад обсуждали здесь, в Сан-Франциско. Не на базаре, конечно. Но тоже бурно. 25 апреля начали, ровно через два месяца закончили. Последнее пленарное заседание прошло в Оперном театре 25-го июня, а на следующий день в Доме ветеранов под текстом Устава подписи поставили представители почти 50 наций, собравшихся по инициативе США, СССР, Британии и Китая. А теперь в этом месте - американские гамбургеры, русский хлеб, британская ветчина, китайские овощи. Традиция своего рода.

За 70 лет у ООН сложилось столько традиций, что впору патентовать. Например, «выражать озабоченность» (в особых случаях «крайнюю озабоченность») - традиция всех 30 заседаний Совета Безопасности по Украине. И никаких практических шагов к тому, чтобы остановить войну. За 70 лет ООН, созданная именно для того, чтобы предотвращать конфликты, лишь две бойни результативно остановила – в Корее в 1950 и в Персидском заливе в 1990. При этом безо всяких совбезовских резолюций Штаты сеяли смерть и в Югославии, и в Ираке, и в Сирии, и в Афганистане.

Виталий Чуркин, постоянный представитель РФ при ООН: «Чего греха таить, в целом ряде случаев не удаётся договориться. Скажем, по Сирии не удаётся ключи найти и общие подходы к урегулированию, или скажем, по Украине, мы с вами наблюдали. Мы одно говорим, они другое. И Совету Безопасности не удаётся договориться, хотя мы предлагали документы и проекты резолюции».

Обычный рабочий день в Совбезе. Известные еще накануне речи, зачитанные по бумажкам, борьба со сном и «крайне озабоченная Республика Чад». Из летаргического сна вывести зал способен лишь наш человек в ООН, Виталий Чуркин.

Без российского Постпреда здесь явно был бы постельный  режим. Не случайно же в совбезовских стульях находили даже самых настоящих постельных клопов. 5 лет назад, во время ремонта, пришлось устраивать дезинсекцию. Колин Пауэлл с его знаменитым, неизвестного происхождения белым порошком в пробирке мог в этом смысле помочь. Но он иракское оружие массового поражения обещал семью годами ранее.

Колин Пауэлл, государственный секретарь США в 2001-2005 гг.: «Здесь помещается чайная ложка спор сибирской язвы. Ее было достаточно, что бы блокировать осенью 2001 года работу всего сената США. У Ирака есть десятки, десятки тысяч таких чайных ложечек этих спор».

Как он пронес якобы смертельный яд на заседание и главное, почему этого никто не испугался? В кулуарах ООН говорят, что все знали – это просто спектакль, а порошок якобы всего лишь поваренная соль. Потому и не одобрили бомбардировку Ирака. Но кто их послушал? И почему они молчали, когда Штаты наплевали на их решение? А это - обычный рабочий день Генеральной Ассамблеи. По количеству свободных мест в зале сразу понятно – вердикты Ассамблеи вообще не обязательны к исполнению. Место для высказывания субъективных мнений, не более того. Трибуна, на которой можно молчать, кричать или ботинком стучать. С одинаковым результатом.

История с ботинком Хрущева - одна из главных ООНовских легенд. Она обросла таким количеством подробностей, истинных и мнимых, что даже те, кто сидел тогда за этим столом с Никитой Сергеевичем, путаются в фактах. Основная версия такая. Когда Хрущев заходил в зал Генеральной Ассамблеи, у него с ноги соскочил ботинок. Точнее, летняя туфля. Ее передали следом помощники. Но надеть ее сидя тучный Хрущев никак не мог. Так она и маячила на столе, и в запале, а тогда обсуждали венгерский и прибалтийский вопросы, Хрущев несколько раз за нее хватался. Но никаких постукиваний, тем более по трибуне, не было. А вот "кузькина мать", "мы вас похороним" и "холуи американского империализма" - это все здесь звучало. С этой трибуны советский лидер грозил кулаком и распекал недоброжелателей Страны Советов. Наводя ужас не столько на них, сколько на ООНовских переводчиков.

Никита Хрущев, первый секретарь ЦК КПСС с 1953-1964 гг.: «Если вы будете ухать против нас, и будете опять готовить нападение, мы так ухнем, что больше не будете ухать».

После хрущевских перлов синхронистам русской службы ООН ничего не страшно.

Сергей Кочетков, переводчик русской службы ООН: «Наша задача – не придавать никаких политических оценок. У нас очень строгий кодекс нейтралитета, конфиденциальности и добросовестности».

С добросовестностью в стенах ООН порядок далеко не всегда и не у всех. Особенно, если дело касается денег. В 2002 году, например, организация от щедрот своих выделила Афганистану миллиард долларов на 400 различных проектов по восстановлению инфраструктуры. Более 90% денег из этого миллиарда бесследно исчезли. В 2005 кураторы программы «Нефть в обмен на продовольствие» за нефтяные ваучеры от Саддама Хусейна закрывали глаза на его бесчинства. Бывший иракский лидер, к слову, в Нью-Йорке никогда не выступал, но через своих министров о себе напоминал. Так, в 2002 корил США, что они «действуют по указке сионистов, пытающихся навязать свое военное, экономическое и политическое господство всему миру". А вот Муаммара Каддафи нью-йоркская штаб-квартира лицезрела. В 2009 с этой трибуны он называл Обаму «нашим сыном», благодарил Америку, ругал Америку, критиковал Совбез и требовал перевода штаб-квартиры в Ливию.

Муаммар Каддафи: «Мы не обязаны подчиняться указаниям или резолюциям Совета Безопасности Организации Объединенных Наций в его нынешнем виде потому, что он недемократический, диктаторский и несправедливый».

В настоящее время Совет Безопасности представляет собой феодализм в области безопасности, политический феодализм для тех, кто имеет постоянные места, он отстаивается и используется ими против нас. Этот Совет должен называться не Советом Безопасности, а Советом террора. Мысли о реформе ООН и переезде нью-йоркской штаб-квартиры на новое место витают давно. Канада предлагает Монреаль, Эмираты – Дубай, Дмитрий Рогозин – Санкт-Петербург. Но изменит ли география расстановку сил в Организации Объединенных Наций? Подвинут ли «большую пятерку» постоянных членов Совбеза новые страны. Развитые Япония и Германия и уже выросшие из штанишек «развивающихся» - Индия и Бразилия? Сохранится ли право вето? «193» - это окончательная цифра или в ООН, несмотря на все ее проблемы, государства продолжат вступать? И, наконец, не постигнет ли организацию судьба ее предшественницы – Лиги Наций, которая самораспустилась после того, как не смогла ничего сделать, чтобы предотвратить кровавую бойню Второй Мировой? Впрочем, это риторические вопросы. Пока что все готовятся отметить юбилей.