Дмитрий Стешин, Специальный корреспондент газеты «Комсомольская Правда»: «Единственное что у меня на память осталось об Андрее, это вот эти ключи обгоревшие».

Оплавившуюся связку ключей военный корреспондент Комсомольской правды Дмитрий Стешин нашёл на месте гибели своего друга и коллеги фотографа Андрея Стенина недалеко от города Снежное донецкой области. Пока киевские власти цинично врали, что Андрей жив и у них в плену, торговались с российским МИДом о выкупе, мама и коллеги Андрея организовывали акции и просили помощи в расследовании у всех международных инстанций, а те в ответ только молчали, Дмитрий вместе с другими военкорами не стал дожидаться и сам поехал на поиски Стенина.   

Дмитрий Стешин, Специальный корреспондент газеты «Комсомольская Правда»: «Ситуация была тяжёлая, мы пару раз в кювет залегали, потому что шли обстрелы рядом был Дьяковский котёл, который ещё  не зачистили. Мы увидели в поле, на склоне за заброшенным фруктовом садом, стоящий Логан, рядом была ещё сгоревшая шестёрка, полезли в багажник увидели объективы».

Машину, в которой нашли тело Андрея Стенина украинская Нацгвардия сначала расстреляла, а потом сожгла, как и ещё десятки машин с гражданскими. Летом 2014-го на Юго-востоке Украины, кроме Андрея от рук Нацгвардии погибли и другие российские журналисты - Игорь Корнелюк, Антон Волошин, Анатолий Клян.

Юрий Юрченко: «Нас вытащили начали избивать, топтать уже со связанными руками, колоть штык-ножами лежачих в спину».

А военного корреспондента Юрия Юрченко в том же 2014 под Иловайском захватили в плен бойцы украинского батальона Донбасс. Прострелили ногу, избивали цепями, пытали и держали в железном ящике. Как всех других корреспондентов, его обвиняли в шпионаже, пособничестве террористам и каждый день выводили на импровизированный расстрел. Очередь из автомата чуть выше головы.

Юрий Юрченко, военный корреспондент: «Вот эта неделя, это можно сказать ад».

А это уже Санкт-Петербург. В исторические интерьеры эрмитажного театра молодые журналисты из 40ка стран приехали пообщаться и поделиться опытом на форум «Диалог культур». Кажется будто две разные реальности, но между полыхающим Донбассом и этим слётом есть нечто общее. Вернее некто!  Знакомьтесь, эта женщина в дизайнерском брючном костюме с красной брошью представитель ОБСЕ по вопросам свободы СМИ Дунья Миятович. Главные обязанности госпожи Миятович на этой важной должности – помощь в декриминализация Средств массовой информации, свобода медиа и самое главное, безопасность журналистов. Так написано в уставе ОБСЕ, но во вступительной речи высокой гостьи ни слова о наших погибших коллегах, ни слова о пленных. Зато много дежурных обвинений.

Дунья Миятович, представитель ОБСЕ по вопросам свободы СМИ: «Я думаю, журналистика в России загнана в угол, подорвана, находится под огромным давлением».

По залу прошёл удивлённый ропот, но перебивать Дунью Миятович, разумеется, никто не стал. Тут же собрались вежливые люди. Поругав ещё немного российские институты демократии и призвав равняться на журналистов Англии, Франции и Германии, Миятович явно довольная своим выступлением вернулась в зал. На наши просьбы дать отдельное расширенное интервью, непосредственно, о её работе как представителя ОБСЕ и защитника СМИ, Миятович сначала ответила  отказом, времени нет, напишите письмо, самолёт,  вот-вот улетит, но всё же несколько самых важных и неудобных  вопросов мы успели ей задать.

Инна Чукина, корреспондент: «Итак об Украине. Последние 2 года я и мои коллеги не можем въехать на территорию Украины, при этом все разрешения и документы у нас на руках. Нас просто не пускают, разве это не нарушение наших прав и свобод?»

Дунья Миятович, представитель ОБСЕ по вопросам свободы СМИ: «Я всё-таки не хочу рассматривать всех массово, каждое дело надо рассматривать отдельно. Мы говорим об этом правительству Украины, но, к сожалению, многие страны, в которых  есть внутренние конфликты, закрывают въезд журналистам, не только Украина».

Инна Чукина, корреспондент: «А писали ли вы какие-то обращения к Порошенко, украинским властям, почему только российских журналистов не пускают?»

Дунья Миятович, представитель ОБСЕ по вопросам свободы СМИ: «Да мы создали коммюнике, что нельзя нарушать права журналистов, вы можете посмотреть его на нашем сайте или в нашем офисе».

Вам это ничего не напоминает?

Дженнифер Псаки, Официальный представитель Государственного департамента США 2013-2015 гг.: «Я не совсем уверена. Я уточню это в офисе. Давайте я узнаю это в офисе».

Задержания и депортацию российских журналистов практикуют и власти Молдавии. Так съёмочную группу нашего канала в мае без объяснения причин не пустили в Кишинёв.

Пограничник: «На данный момент мы вас не пропускаем. Идите в транзитный зал».

Пограничник: «Вы не можете находиться здесь».

Представитель ОБСЕ новости в этом не увидела, а своим ответом лишь расписалась в собственном бессилии.

Дженнифер Псаки, Официальный представитель Государственного департамента США 2013-2015 гг.: «До сих пор никаких ответов, не только от молдавского правительства, но и от других. Мы ждём ответы, почему развернули журналистов, связано ли это с журналистикой или с чем-то другим? Да, будем ждать ответов».

Вот такая защита от огромной международной организации. В случаях с похищениями журналистов даже заявления от ОБСЕ звучат через раз, а в истории Юрия Юрченко не было и этого. Хоть и с французским гражданством, но был он на стороне ополченцев, так что раздробленные молотком пальцы, отёк лёгкого после украинского плена прошли как-то мимо европейских правозащитников. Впору Организацию Безопасности Совета Европы переименовать в организацию бесполезности, уверен журналист.

Юрий Юрченко, военный корреспондент: «Я знаю и других журналистов, которые были в плену, военкоров да, Мухова Аня, с позывным «Якут» был. Нет, вообще ОБСЕ рядом с этими проблемами я даже не слышал».

Работа сотрудников ОБСЕ в Донецке давно обросла скандалами. Когда миссию только разворачивали, местные жители свято верили, что вот уж теперь, наконец, перестанут стрелять по жилым кварталам и гражданским людям.

Дмитрий Стешин, Специальный корреспондент газеты «Комсомольская Правда»: На блок-постах ОБСЕшники с ополченцами несколько раз попадали под с украинской стороны. Все радовались, мол, ну наконец, ОБСЕ зафиксирует, что украинская сторона открывает огонь. Ничего подобного, в своем отчете, который они вешают в тот же вечер на своем сайте, они пишут, обстрел вёлся с северо-западной стороны и понимай, как хочешь».

У штаб-квартиры ОБСЕ в Донецке собирались митинги, люди не могли поверить, что с молчаливого  согласия европейских правозащитников и собственно, у них на глазах убивают детей, стариков, а потом в отчётах организации и далее в западной прессе пишут, что это сами жители Донецка обстреливают свои дома. Речь идет о той самой прессе, которую Дунья Миятович ставила в пример молодым журналистам в Петербурге.

Инна Чукина, корреспондент: «Это везде! В новостях на европейских телеканалах, в газетах! Настоящая медиавойна. Нет другого мнения, нет других сторон».

Дунья Миятович, представитель ОБСЕ по вопросам свободы СМИ: «Правда? А я не вижу этого. Мне кажется, есть разные мнения, просто может, вы не видите пророссийских взглядов? Но прежде всего сначала должно быть всегда расследование, а уж потом мнения».

Инна Чукина, корреспондент: «Да, но на следующий день после крушения Боинга вышли газеты с заголовками: «Жертвы Путина», «Их убила Россия».

Дунья Миятович, представитель ОБСЕ по вопросам свободы СМИ: «Странно такого не было, я не видела такого, о чём вы мне рассказываете. Но опять же отсматривать контент не моё, я должна смотреть, чтобы журналисты делали свою работу, а не ловить их на лжи».

Впрочем с избирательностью ОБСЕ и других подобных организаций столкнулись не только россияне и жители юго-востока Украины.

На форум в Петербург приехала журналистка из Сирии Мария Куюмян. Все 4 года войны она провела под пулями, снимая сюжеты в Алеппо, Хомсе, Дамаске. Сначала Мария тоже хотела поговорить с Дуньей Миятович о безопасности и правах журналистов, но послушав ее речь, передумала.

Мария Куюмян, журналист: «Мы знаем очень хорошо, что такое двойные стандарты. Одна ночь в Париже была, а в Дамаске тысячи уже таких ночей. И никто не скорбит в соцсетях, нет этого объединения людей по всему миру. И получается, что не жалко сирийцев? Что европейцы какие-то другие? Их жизни дороже, чем жизни сирийских детей? Журналисты ценнее журналистов в Сирии?»

Инна Чукина, корреспондент: «А что по поводу наших коллег, кого убили на юго-востоке Украины, как ОБСЕ помогает расследованию?»

Дунья Миятович, представитель ОБСЕ по вопросам свободы СМИ: «ОБСЕ и не должна вам отчитываться, ОБСЕ  не обвинительный орган, и не мы должны расследовать это, а это должны расследовать украинские власти. И мы просили об этом уже несколько раз, писали письма».

И так на каждый наш вопрос – дежурное «писали письма». Когда из миномёта прицельно расстреляли Игоря Корнелюка и Антона Волошина – писали письма. Когда на руках коллег умирал, не выпуская камеры из рук, Анатолий Клян – писали письма. Когда расстреливали Андрея Стенина и сотни мирных жителей Донбасса – писали письма. В своём выступлении Дунья Миятович призвала всех журналистов смотреть с утра в зеркало и отвечать на вопрос: «Всё ли я правильно сделал на своём месте?». Интересно есть ли в доме Дуньи Миятович, хоть одно зеркало?