Если на секунду представить, что мир это кубик Рубика, то еще недавно он выглядел вот так: предсказуемо и упорядочено со всех сторон. И вопрос, что же будет дальше, совсем не казался какой-то головоломкой. Но за последний год случились сразу несколько переломных событий, при чем, не только для нас - тех, кто живет в России. Теракты в Париже и нашествие мигрантов в Европу, масштабная война на Ближнем Востоке, новые экономические союзы в Азии, которые уж больно похожи на военно-политические блоки. Если 2014 стал поворотным для России, то 2015 –для всего остального мира. Казавшиеся привычными грани международных отношений пришли в движение. Нелегальные мигранты и раньше проникали в Европу. Но до недавних пор это была скорее небольшая проблема, - беженцы малыми группами пробирались на территорию Евросоюза, например вот так, свернувшись в кузове автомобиля. В 2015 они пересекали границу уже совершенно свободно: на огромном пароме, и, не скрючившись, как прежде, а стоя в полный рост в компании десятков и даже сотен тысяч своих собратьев. И если раньше, попавшись на таможне, они умоляли их оставить, рассказывая слезные и, подчас, нелепые истории, то теперь все чаще уже не просят, а требуют.

Беженец: «Нам не нужна еда. Еда здесь отвратительная. Мы хотим, чтобы нам дали наши деньги. И тогда мы сами все себе купим в супермаркете»

То, что еще недавно называли наплывом беженцев, в 2015 превратилось в самое настоящее цунами, в глобальное переселение народов. Шокирующие кадры, на которых толпы нищих и голодных мигрантов прорывают полицейское оцепление, привели европейского обывателя в состояние ужаса. И если в начале пришельцев еще встречали аплодисментами, шариками и плакатами «Добро пожаловать», то теперь в Старом Свете совсем другие настроения.

Местный житель: «Мы здесь жертвы, а не они! Мы хотим жить, как прежде. Как прежде, понимаете? Они отняли у нас нашу жизнь!»

И если раньше европейцы отмахивались от всевозможных теорий заговора, то после того, как в сеть попала проповедь вот этого имама из мечети Аль-Акса в Иерусалиме, третьей по значимости святыни в мусульманском мире, для многих стало очевидно: беженцы в Европе – это вопрос выживания, и как раз приезжих он не касается.

Проповедник: «Немцы, Американцы, Французы, Итальянцы, - мы всех вас покорим! Давайте, принимайте беженцев, наших сыновей! Скоро мы поднимем их во имя грядущего Халифата!»

С одной стороны, мало ли что там рассказывает один отдельно взятый проповедник. Но у европейцев, похоже, сработала генетическая память. Предки тех, кто сейчас населяет Европу, когда-то устроили точно такое же нашествие на тогдашний оплот цивилизации – Римскую Империю. В истории этот период получил название Великое Переселение Народов и закончился сменой эпох: из просвещённой античности мир скатился в темное средневековье.

Евгений Сатановский, президент Института Ближнего Востока: «Идет новое великое переселение народов. Миллион человек пришло в Европу. И они пришли не за тем, чтобы делать ее лучше и не затем, чтобы становиться европейцами».

Причем, на Европейский Союз, как и когда-то на Римскую Империю, сейчас давят не только новые варвары снаружи, но и долговой кризис изнутри. Судя по озабоченному лицу немецкого канцлера и других ведущих европейских политиков, с которыми они приезжали на заседания, посвященные греческому долгу, в этом году даже на самом «верху» всерьез поверили, что Европы в ее нынешнем виде может и не быть. И это еще один пример того, как изменился мир в 2015: ничто, даже такая глыба, как Европейский Союз, уже не кажется вечным, а люди, которые еще пару лет назад кричали объединенной Европе «да», заговорили совсем иначе.

Протестующие: «Нет! Нет!»

В какой-то момент площадь у здания Греческого парламента в Афинах превратилась в центр политической жизни всей Еврозоны. И именно здесь зажглась звезда европейского лидера совершенно новой для Европы формации. Молодой, по меркам политика, выглядящий всегда слегка небрежно из отсутствия галстука, Алексис Ципрас поначалу вызывал симпатии у многих, но только не у греческих кредиторов.

Алексис Ципрас, премьер-министр Греции: «После 5 месяцев сложнейших переговоров наши партнеры по Еврогруппе вынесли предложение, которое противоречит основополагающим ценностям и принципам Европы».

Маленькая Греция затеяла большую игру и при этом все время повышала ставки. Сначала Ципрас заявил, что должником на самом деле является Германия – так как немцы в годы Второй Мировой оккупировали и разрушили экономику Эллады, а потом и вовсе вынес вопрос: платить или не платить кредиторам на всенародный референдум, на что за всю историю Евросоюза никто не решался. И все же греческая карта оказалась бита: на закрытых переговорах в Брюсселе, продолжавшихся несколько часов Ципрас неожиданно принял требования кредиторов с небольшими оговорками. В итоге это стоило ему раскола внутри собственной партии и даже, по слухам, размолвки с женой. Что же такого ему сказали тогда за закрытыми дверями, одна из главных загадок уходящего года.

Сергей Михеев, политолог, директор института Каспийского сотрудничества: «Был какой-то момент, когда греки готовы были заявить какую-то особую позицию. В итоге они ее так и не заявили. Это все выродилось в такой пшик и не более того. Греков заставил платить, принимать правила Евросоюза».

Тем не менее, греческая история показал, что сбой дала сама экономическая модель Евросоюза. За фасадом ухоженных улиц и благополучных домиков на самом деле скрывались гигантские долги отдельных членов ЕС, вроде Греции, которая жила не по средствам. А еще есть Италия и Испания, где внешний долг в разы больше греческого и там тоже есть свои Алексисы Ципрасы, которые просто еще не пришли к власти. В 2015 один из центров мировой цивилизации окончательно вступил в полосу испытаний. Закат Римской Империи растянулся на несколько столетий, но римляне, по крайней мере смогли выстроить защитную стену, европейцам, судя по этим кадрам даже это пока не удается.

Евгений Сатановский, президент Института Ближнего Востока: «Гуннов, по крайней мере, Аэций остановил на Каталаунский полях. И от Римской Империи что-то осталось. А кто теперь кого остановит внутри европейского сообщества?»

Глобальные изменения произошли и в другой части света. Один из самых быстрорастущих регионов планеты после 2015 уже вряд будет развиваться по-старому. И произошло это в тот момент, когда несколько стран Азиатско-Тихоокеанского региона подписали с Соединенными Штатами торговое соглашение совершенно иного типа, чем это было раньше. Это соглашение получило название «Транс-Тихоокеанское партнерство» или ТТП. К сожалению, мы не можем ни показать сам документ, ни церемонию его подписания, так любые детали держатся в тайне. Но вот как сам американский президент публично объяснил значение нового соглашения для США.

Барак Обама, президент США: «Мы должны быть уверены, что именно Америка диктует правила мировой экономики. Потому что если мы этого не сделаем, угадайте, кто это сделает».

Если раньше важные вопросы в Азии решали на площадках саммита АТЭС, куда входят действительно все государства Азиатско-Тихоокеанского региона, в том числе и Россия, то в новый союз американцы не позвали, ни нас, ни что самое примечательное – Китай, то есть двух своих главных геополитических конкурентов. Но самое интересное, если верить утечкам на сайте Викиликс, один из пунктов нового торгового соглашения позволит транснациональным корпорациям, вроде General Motors или всем известной Coca-Cola судиться с целыми странами-членами союза, если те, вдруг станут мешать им работать. Таким образом, впервые в истории частные компании были поставлены на один уровень с государствами.

Алексей Мухин, политолог, генеральный директор центра политической информации: «Финансово-промышленные группировки транснационального масштаба эти правила игры пытаются использовать, чтобы подавить конкурентов. Более слабых, менее развитых, прежде всего в военном смысле».

Глобализация, начатая американцами после Второй Мировой и усилившаяся после распада Советского Союза, к 2015 достигла своего апогея. Если 100 лет назад все ключевые решения принимались в столицах ведущих мировых держав, то сегодня - в штаб-квартирах международных организаций, таких как, например, МВФ или Всемирный Банк, ВТО или вот недавно созданное Транс-Тихоокеанское партнерство. Сегодня, когда за одним столом сидят премьер-министр Алексис Ципрас и директор-распорядитель международного валютного фонда Кристин Лагард, именно наемный менеджер смотрит на всенародно избранного лидера целой страны сверху вниз, а не наоборот.

Михаил Ремизов, президент института национальной стратегии: «Это все инфраструктура, которая контролируется Западом, но которой пользуется все мировое сообщество. При этом оно оказывается в зависимости, которая может стать рычагом давления. Россия на себе это уже почувствовала, еще раньше это почувствовал на себе Иран».

Как только мировой финансовый кубик-Рубика окончательно сложился в выгодной для Соединенных Штатах конфигурации, его грани, как мы увидели в 2015 году, снова стали двигаться, но теперь их вращают сразу несколько крупных игроков, в том числе Китай и Россия. В этом году, как никогда стала заметна роль именно региональных союзов, в противовес существующим глобальным организациям. На прошедшем в Уфе летом 2015 саммите БРИКС и ШОС было объявлено действительно об историческом решении – создании 2 новых международных институтов: Банка Развития БРИКС, а также Пула Валютных Резервов. И та и другая организации по функциям дублируют МВФ и Всемирный Банк, то есть тоже выдают кредиты государствам. На саммите в Уфе даже поговаривали, будто первый кредит может получить терпящая бедствие Греция. И хотя в итоге этого не произошло, сам факт, что в мире в 2015 году появились новые финансовые центры, стал очень знаковым.

Алексей Мухин, политолог, генеральный директор центра политической информации: «Глобализация, как политический проект не состоялась. Вслед за попытками выстроить по единому образцу и порядку мировое устройство высинилось, что вся эта конструкция просто не работает. С учетом того, что одна страна взяла на себя функции и жандарма и одновременно стала нарушителем, все это превратилось в глобальный фэйк».

Вслед за региональными союзами, как считают некоторые аналитики, будет усиливаться и роль самих государств. В той же Европе эта идея находит все большую поддержку среди избирателей. В 2015 французская партия «Национальный Фронт» Марин Ле Пэн набрала исторический максимум голосов на региональных выборах. И хотя в итоге из-за особенностей избирательной системы ее сторонники не смогли пробиться в местные советы, французские политики уже не могут просто отмахиваться от этой сильной и властной блондинки.

Сергей Михеев, политолог, директор института Каспийского сотрудничества: «Я думаю, что позиции правых партий в Европу будут усиливаться. Это объективный процесс. Это тенденция. Она наблюдается уже не один год. Это будет неизбежно усиливаться в Европе».

Хотя Ле Пэн и ее сторонников часто обвиняют в национализме, на самом деле все, чего она по сути добивается – это вернуть стране те полномочия, которые были Отданы на откуп Евросоюзу. А сейчас Франция даже не может толком перекрыть собственные границы для потока беженцев, среди которых как выясняется полным полно боевиков ИГИЛ.

Марин Ле Пэн, лидер движения «Народный Фронт»: «Мы открыли границы, пустили в страну мигрантов, позволили исламским государствам процветать на нашей территории, все это не может просто продолжаться».

Но, пожалуй, главный секрет популярности Ле Пэн в том, что она вновь стала напоминать своим соотечественникам, что значит быть французом. А это в последние годы стало забываться. По парижским улицам теперь ходят представители нефранцузской культуры, традиционные для Франции отрасли промышленности в угоду тем самым транснациональным корпорациями закрыты и вывезены в Азию. То же переживают и в других странах Европы, жители которых стали чувствовать себя потерянными.

Алексей Мухин, политолог, генеральный директор центра политической информации: «Программы толерантности, которые были распространены в Европе последнее время, разрушили инстинкт самосохранения у отдельных наций. У французов, немцев. И сейчас поиск самоидентификации сводится к тому, что они задают себе вопрос, который россияне задавали себе в 19 веке: кто мы такие?»

Возможно, поэтому в Европе такой ажиотаж вызвал Парад на Красной Площади, который в этом году был посвящен 70-летию победы в Великой Отечественной войне. В западной прессе потом то ли со злобой, то ли завистью писали, что вот, мол, русские опять бряцают оружием на Красной Площади. Хотя, возможно, главным в тот день был даже на парад, а акция, которая началась сразу же после его окончания и прошла во всех уголках страны. Люди, которые в тот день вышли на улицы с портретами предков, воевавших за независимость своей родины, точно знали, кто они. Они и есть это тот самый народ, который пережил страшные испытания, но сумел выстоять и победить. И, кстати, тогда мир тоже менялся, а о ценах на нефть вообще никто не думал.