Светлана аккуратно поправит цветы и зажжет свечи на свежей могиле. Со своей родной матерью дочь простилась накануне.

Светлана Красовская, дочь Галины Красовской: «В магазины ходим вместе, телевизор смотрим вместе. Всё, всё делали вместе. А сейчас я ничего, ничего не могу делать. Как будто я без рук».

В тот день Светлана была на работе. Дома оставался сын - присматривал за бабушкой. В какой-то момент 80-летняя женщина просто упала в обморок от головокружения.

Светлана Красовская, дочь Галины Красовской: «Скорая приехала быстро. Диагноз поставили - транзиторная ишемическая атака. И отправили в 15 городскую больницу».

Транзиторная ишемическая атака - серьезный предвестник инсульта. Всё это Галина Григорьевна уже перенесла несколько месяцев назад - лежала здесь, в реанимации 15-й городской больницы. О ее диагнозах врачи не могли не знать. Два часа пожилая женщина вместе с внуком ходила по кабинетам приемного покоя после чего ее отправили в неврологическое отделение. А там - несколько часов томительного ожидания.

Светлана Красовская, дочь Галины Красовской: «Пришли медсестры, которые сказали, что мы ничего без врача сделать не можем. Только вот капельницу поставили и дали таблетку валидола. И сказали ждите врача».

Женщине с каждой минутой становилось все хуже. В этот же вечер мать Светланы Красовской скончалась. Это сейчас медики оправдываются – мол, неврологическом отделении ей оказали всю необходимую помощь и пациентка сама не хотела в реанимацию.

Вячеслав Насыров, юрист, представитель Светланы Красовской: «Имеются признаки состава преступления 124-й статьи уголовного кодекса - неоказание помощи больному в первую очередь».

Слово «мама» маленький Вячеслав произносит теперь, глядя на фотографии из семейного альбома, но ребенку пока не объяснишь, что мамы больше нет. В тот день беременную Анну муж Сергей отвез в перинатальный центр. Но уже в палате у супруги открылось сильное кровотечение.

Сергей Плаксин, супруг Анны Бобриковой: «За пять с половиной часов никто на это кровотечение не обратил внимания. Я звонил туда постоянно. Никто трубку не брал. Я думаю, что там сотрудников не было. Потому что это было перед большими праздниками».

А это Рязань. Кардиологический центр. Обычная картина - очередь ко врачам. А вот и причина… медикам явно не до своих пациентов.

«А вот такое собрание у заведующей отделением».

У всего этого - говорит психолог Татьяна Андреева – есть своё объяснение - синдром профессионального выгорания.

Татьяна Андреева, психолог: «Здесь появляется равнодушие, то о чем вы говорили. Здесь появляется желание - только бы меня не трогали. Работа для галочки. Формальный подход».

Проще говоря, у специалиста со временем пропадает всякий интерес к работе. И как показывают исследования - люди в белых халатах более уязвимы, чем кто-либо. Работа медика - это постоянный стресс и напряжение. Принимать пациентов нужно в сжатые сроки. Например, терапевт может уделить больному только 15 минут. За это время нужно успеть нарисовать всю картину болезни, предварительный диагноз, варианты лечения и параллельно заполнить медицинскую документацию. А на деле - у врачей большая нагрузка. Больницы испытывают острую нехватку специалистов. Врачи, и так, жертвуют личным временем, ради жизни других: забывают о выходных и полноценном отпуске. Ведь нельзя быть врачом с 9 до 6… А тут еще убийственная переработка на службе.

 

Александр Саверский, президент общероссийской общественной организации лиги защитников пациентов: «Вместо положенных 35 часов в неделю врач работает около 50. На самом деле это повод для разбора полетов, на каком основании идут нарушения трудовых норм».

Вот, например, Оксана Кивлева из Иркутской области. О таких, конечно, говорят - врач от бога. Женщина привыкла работать на износ - совмещала две должности: гинеколога и акушера. Все пациенты были для нее как родные. Даже после выписки из больницы - постоянно с ними на связи. И вот итог скончалась после смены длинною в 31 час.

Людмила Каляпина, бывшая коллега Оксаны Кивлевой: «Всегда была добрая. Попросишь никогда не отказывала. И всегда. Очень жаль».

Хирург с мировым именем Леонид Рошаль считает - проблемы медицины надо решать комплексно. Специалисты, по его словам, должны проходить переаттестацию каждый год, а не как сейчас - раз в пять лет. Еще один вопрос - кадровый дефицит. Программа по распределению выпускников была свернута еще в начале 90-х. Вместо притока свежих сил случилось наоборот.

Леонид Рошаль, президент НИИ Неотложной детской хирургии и травматологии, доктор медицинских наук: «Отучился за счёт государства? Будь любезен, отработай три года. Это сейчас запущено. Мы считаем, что необходимо вернуться к распределению выпускников, но для этого создать им все необходимые социальные условия».

Необходимые условия для медиков очень важны. Ведь их профессия - особенная. Сюда идут люди, которые настроены на альтруизм в работе. Случайных людей здесь быть не должно. Любая ошибка – это всегда угроза здоровью, а иногда и жизни пациента.