Альтернативный, параллельный, нелегальный, другой рынок алкоголя – вот он – по 25 рублей за «четвертинку» в прозрачной емкости без этикеток и акцизов, адский прилавок работает вот за этим зеленым забором в пункте приема стеклотары с 9 до 10 по рассказам местных уже третий год подряд. Все всё знают, но всех все устраивает - одни зарабатывают деньги, другие согреваются. Сегодня у «скляночной» неразбериха – настало время утренней дозы для поправки здоровья, а тут чужаки с дурацкими вопросами.

«А зачем вы меня снимаете?»

Пока кучки страждущих отправляют нас куда подальше, бутлегеры следят за обстановкой из укрытия. В засаду отправляемся и мы. Как ни в чем и не бывало, торговля возобновляется через полчаса. Впрочем, это даже не торговля: бартер – пакет пустых пивных банок в обмен на чекушку непонятной жидкости. 

Анатолий Майоров, корреспондент: «Что купили сейчас?»

Мангун, художник: «Я зажигалку хотел купить…»

Художник из Тувы Мангун до последнего не сдавал дилера за зеленой амбразурой. Но, осознав, что отпираться некуда, тут же и употребил.

Анатолий Майоров, корреспондент: «А не боитесь?»

Мангун, художник: «Нееет. Они – дают, я пью, работать не могу, мне помогает от холода».

Флаконами по 25 рублей, Мангун согревается с тех пор как сломал руку и потерял работу дворника. Три бутылочки – и день прошел, завтра – все так же. Похмелье, пакет пивных банок, пункт приема. Так до упора, или, что вероятней, до самого конца. 

Анатолий Майоров, корреспондент: «Вы сейчас продавали?»

Бутлегер: «Я ничего не продавал, я велосипед чиню».

Анатолий Майоров, корреспондент: «То есть нам показалось?

Бутлегер: «Вам, наверное, показалось…» 

Через окно успеваем изучить гаражный бокс. На полках образцы бутылок – их потом продают бутлегерам высшего звена. В углу – пустые пузырьки в мешках, рядом – белые канистры. Жидкость смешивают с  водой и отдают клиентам. Иркутский концентрат для ванн разводили 1 к 2 . В придачу шел кусок земли – два на полтора.

Аркадий Лебедев, заведующий сектором муниципальных кладбищ Иркутска: «Захоронения осуществляются на спец-участках, бесплатно за счет государства».

За неделю – больше семидесяти погибших. Половину пытались спасти в реанимации, половину сразу привозили в морг. Большинство – хронические алкоголики, бродяги. Но треть – люди с домом, работой и семьей. Хоть и небогатые, но вполне способные купить легальную бутылку в магазине. Они просто хотели сэкономить…

Валентина Сорокина: «60 рублей, я думала чистый спирт…

Журналист: «Вы не боялись, что 60 рублей…»

Валентина Сорокина: «Боялась…а что сделаешь?»

Ёмкость с парадным видом Петербурга, Валентина с мужем брала периодически. Когда хотелось выпить рюмку под горячий ужин – семейный бюджет спасал Боярышник. В этот раз с супругами была свекровь – скончалась до приезда скорой. Это первые и пока единственные кадры, на которых можно разглядеть поставщиков смертельного Боярышника. В зале суда все трое попросили переводчика с азербайджанского. Не исключено, что учить русский им придется уже в спокойной, тюремной обстановке.

Маргарита Джафарова, помощник судьи ленинского районного суда г. Иркутск: «Преступление относятся к категории тяжких, санкции по статье – до 10-ти лет, лиц, подозреваемых в изготовлении на сегодняшний день в суд не доставляли».

По факту массового отравления задержаны 13 человек – 4 продавца, 4 бизнесмена, 2 водителя и 2 поставщика. Но даже они не могут ответить на главный вопрос следствия – где разливали концентрат, и куда еще его продали. Под угрозой сейчас – все регионы и не исключено, что трагический рекорд Иркутска будет побит другим российским городом. В новогодние каникулы. В ожидании нового удара, в Забайкалье подняты все государственные службы. Соцработники массово пошли в народ, жечь глаголом.

Соцработник: «У нас сейчас в районе и в городе 100 человек умерли, знаете от чего умерли?»

Ольга: «Да, От боярышника…»

Соцработник: «Не только, и от катанки тоже»

Ольга: «Я ее не пью, я вообще не пью».

Ольга встречает соцработников с покорностью. После недавнего запоя – обязательные рейды педагогов – шестеро детей не выдержат очередной материнской пьянки. Женщина со всем согласна, на новый год планирует употреблять компот. На тот случай если передумает – яркая листовка на память.

Соцработник: «Можно еще на дверки»

По второму адресу – страшная находка. Пустой флакон из-под концентрата – а ведь его продажа уже запрещена по всей стране.

Соцработник: «Вы вылили помои, а там боярышник…а ничо что у нас столько человек умирает?» 

К счастью все домашние живые, трезвые, но злые.

«Да не надо меня снимать»

Вадим Дробиз, директор центра исследований федерального и региональных рынков алкоголя «Цифрра»: «Не менее 90% аптечных спиртосодержащих жидкостей выпивается в качестве алкоголя – 150-160 миллионов литров в год».

Опустошать любые емкости с огненной водой – будь то одеколон, лосьон или стеклоочиститель – позорная, ещё советская привычка - отголоски бездумной борьбы за трезвость, или еще – «синдром Рояля». В годы перестройки, небезызвестный спирт считался питьевым, хотя был техническим, по прямому назначению – жидкостью для розжига каминов, однако пился в каждом третьем доме. Употребление таких суррогатов имеет накопительный эффект - жестко бьет по здоровью спустя годы. Но тогда этого не знали и осваивали новые источники пьяного угара. Табуретовка, Тормозуха, Борис Федерович (тот самый клей БФ). В запойные годы солиста «АукцЫона»  Олега Гаркуши, предпочитали «красненькую шапочку».

Олег Гаркуша, солист рок-группы: «После нее парализовало руки, ноги. Был прецедент, когда предлагали, но я отказался, пил зубные капли и одеколон».

Сам говорит,  выжил только потому, что бросил пить. Совсем. Это единственный способ - если алкоголизм стал парфюмерным. 

Олег Гаркуша, солист рок-группы: «Это больные люди. Мозг нужно иметь…там написано – не для употребления…»

Наркологи объясняют этот феномен по-научному. Технический спирт в составе очистителей, концентратов и одеколонов губит человека быстрее водки. И сейчас пошла та самая отдача  буйных 90-ых – тогда все начинали пить Трояр и было весело. Ошибались. Настоящее веселье началось сейчас.

Олег Тойтман, заведующий отделением ОГКУЗ «Психиатрическая больница» г. Биробиджан: «В 25-30 лет уже большое количество трудоспособного населения и мужчины и женщины страдают этим заболеванием и страдают только потому что стали употреблять не качественный алкоголь».

Именно поэтому сейчас на рынке столько предложений. Перчик, боярышник, крапива, зверобой – производители работают под химического алкоголика. Одни не хотят платить спиртовой акциз и пишут «для наружного употребления», другие экономят и употребляют внутрь. В этот секрет посвящены 12 миллионов россиян, и это – по официальным данным.

Геннадий Онищенко, главный государственный санитарный врач РФ, руководитель Роспотребнадзора (1996-2013 гг.): «От СССР нашей стране достались огромные мощности по производству технического спирта. Которые использовались для оборонных целей и они переквалифицировались».

Александр Михайлов, бездомный: «Эта – 130, а эта – 150, все без акцизов, приобретал лично потому что знают в магазине».

Сашок купил литр серой водки с первого захода. Искать нелегальный алкоголь не надо даже в центре Петербурга. Все всё знают, всем все нравится.

Анатолий Майоров, корреспондент: «А тут что было раньше?»

Александр Михайлов, бездомный: «Дом жилой, сгорел, расселенка называется…» 

Новых жильцов расселенки паленое спиртное манит ценами – в среднем, на 60 рублей дешевле легального алкоголя. Внешнее сходство – идеальное…

Анатолий Майоров, корреспондент: «С дозатором даже».

Александр Михайлов, бездомный: «Ну, как в барах».

Но вот содержимое – как повезет…

Александр Михайлов, бездомный: «Я покупал водку, от нее ноги начинают отказывать».

Двух товарищей на днях еле откачали - вовремя госпитализировали. Временную недееспособность постояльцев пытались использовать бездомные узбеки и взять расселенку штурмом. Атаку чужаков отбили в меньшинстве. А ту самую бутылку, которая могла лишить Сашка - и товарищей, и дома, здесь хранят специально, чтоб не забыть.

Александр Михайлов, бездомный: «Не советую ее пить!»

Магазин, где компания друзей спускает все случайно заработанные деньги – небольшой подвальчик в центре города. Ориентирован на покупателей любого статуса и кошелька. Здесь и водка, и коньяк, и даже ром с текилой. И, естественно, любые вопросы о паленом алкоголе здесь считаются личным оскорблением….

Продавец: «Убери камеру, что ты делаешь?»

Вопрос, который будоражит всех россиян – какие бутылки не подделывают? Этот склад контрафактного алкоголя на окраине Петербурга ответ дает – подделывают все! И размер значения не имеет, подделывают вот такие мензурочки, коньяк, вермут, конечно же водка, начиная с самых простых вариантов, заканчивая элитными, причем не только в стекле, но и в железе. Есть здесь коллекционный коньяк, куплен за гроши, а вот должен был быть продан за хорошие деньги в наших магазинах. Вероятные владельцы склада, пойманные здесь же, уже второй час молча изучают стену. Слева направо – Мехман, его одноклассник и два брата, все четверо – уроженцы солнечного Азербайджана. Начинали с водителей такси, потом торговали помидорами, плавно перешли на контрафактный алкоголь…

Оперативный Сотрудник: «Продаются ниже рынка, это и вызывает интерес, дешевле на 25-30% легальных».

Телефоны братьев раскалились от входящих. Видимо звонят заказчики. Мехман с командой был крайним звеном в нелегальной схеме, посредником между производителем и конечным покупателем. Всего пятьдесят тысяч бутылок – от самой дешевой водки до элитных вин. Видимо, шли и в магазины и в кафе. Здесь напитки той же марки, от которых погибли люди в Красноярске… Пять человек в Пензе…И муж с женой в Смоленской области…Но сам Мехман, которому разрешили показать товар под присмотром автоматчиков, роль играет до конца  

Анатолий Майоров, корреспондент: «Вы считаете это нормально?»

Мехман: «Ну это же не мы производим».

Анатолий Майоров, корреспондент: «Вы покупаете».

Мехман: «Наверное от холода отклеился…»

Анатолий Майоров, корреспондент: «Вы сами алкоголь пить будете?»

Мехман: «Я вообще не пьющий».

Анатолий Майоров, корреспондент: «А родственникам посоветуете?»

Мехман: «Я рекомендую не пить вообще».

Почему – все прекрасно знают. Буквально за несколько часов до задержания поставщиков, силовики навестили производителей. В том же районе Петербурга.

Оперативный сотрудник: «За что задержали?»

Нелегальный мигрант: «По-русски не понимаю».

Зато всю свою усидчивость, уроженка солнечного Узбекистана вложила в освоение линии разлива. Здесь производили нелегальное шампанское, на счетчике – 947 бутылок. Только в эту ночь! Сколько бутылок, ящиков и фур уже отправили по регионам…Сколько россиян уже купили дешевую, но «вроде бы нормальную» шипучку к новогоднему столу - история умалчивает.

Вадим Дробиз, директор центра исследований федерального и региональных рынков алкоголя «Цифрра»: «Человек сам определяет в какой рынок он попадает – суррогатный по 50, контрафактный по 100 или легальный 200»

А в Иркутске под конец недели провели показательную казнь. Под основание разрушили кафе, которое предлагало антикризисные цены – на шашлык, водку и стриптиз. Хозяин начинал с продажи овощей, потом открыл пункт приема стеклотары. Маленькое дело быстро переросло в империю. Математика водочных бутлегеров – это 5 рублей за пустую полулитровую бутылку. Столько же – за этикетку. На рубль дешевле – федеральная спец. марка. Пробка с дозатором и кольцом контроля вскрытия – 6 рублей. Еще коробка – по 15. Спирт – на черном рынке им торгуют по 115 рублей за литр. В каждую бутылку заливают почти 30. В итоге, себестоимость одной бутылки контрафакта не дотягивает и до полтинника. Цена в магазине – уже в три раза выше. По информации спецслужб, космический доход бутлегеров покрывает затраты на нелегальную линию разлива всего за месяц. А остановить конвейер смерти может только потребитель. Секрет прост - не покупать.