Порядок на земле
10.07.2016
Дума закончила свою работу, но есть два закона, которые были приняты буквально на излете весенней сессии и которые заслуживают того, чтобы поговорить о них отдельно. Оба обсуждались долго и трудно. И оба касаются очень многих людей.
Один из них - о торговле. О давнем споре торговых сетей и производителей. О давней борьбе за равенство возможностей между мелкими отечественными производителями и крупными поставщиками, владельцами знаменитых продуктовых брендов. Битва за этот закон шля тяжелая. Но те, кто принимал его, говорят, что шантаж бизнеса не пройдет: выиграет - покупатель.
Поправки в закон о земле звучат так: если в течение трех лет собственник не будет заниматься своей землей, будет использовать не по назначению и что еще хуже - приведет к снижению ее плодородия или причинит вред окружающей среде, то эта земля может быть у него изъята и снова выставлена на торги.
Конечно, правило не касается тех, для кого земля - это свои сады, огороды, гаражи, дома и дачи. Но в России пустуют и заросли бурьяном миллионы гектаров пригодной для сельского хозяйства земли. И вот теперь надо разбираться с каждым хозяином, решать на уровне региона или района пора ли изъять землю у нерадивого фермера и передать толковому. Правда, есть и непростой вопрос: а кто еще кроме частника виноват в том, что столь нужный стране бизнес не пошел?
Наш специальный корреспондент Анна ВОРОПАЙ изучала новые документы.
Плантации картошки от обочины и до самого горизонта – мечта о собственном бизнесе у голландца Хэнка осуществилась в Тверской области. Говорит, ни в Нидерландах, ни в Москве, где он работал агрономом, а жена – юристом в крупной компании - такого богатства как здесь не найти.
Хэнк Костер, фермер: «Где я раньше жил – это 100 000 долларов на один гектар. Это просто невозможно. Это только когда твой отец был фермером, ты можешь заниматься дальше и потом если ты готов берешь большой кредит и тогда можно купить».
По европейским меркам под ногами у Хэнка – целое состояние - 200 гектаров это 20 миллионов долларов. И он никак не может понять, почему плодородная земля в России зарастает бурьяном и сорняком. Свободное поле рядом с иностранцем пустует, овощебазу по соседству они с супругой поднимали с фундамента из руин. Производст
Валерий Румянцев, глава администрации Ржеского района Тверской области: «С аграрными проектами в этом кабинете в месяц бывает предложений 10-12. И на 9-10 из них, то есть на 90 процентов, я отвечаю, не могу, не располагаю земельными ресурсами».
А ведь сколько могло быть прибыли, сколько рабочих мест удалось бы создать. По подсчетам Валерия Михайловича в его районе обрабатывается только треть сельхоззем
Валерий Румянцев, глава администрации Ржеского района Тверской области: «Сельское поселение Успенское - это Глебовы вокруг. Сельское поселение Медведево – это Гурьяново. Земли возделываются в районе Итомли. Большая часть остальных земель, к сожалению, не возделывается».
Глава администрации везет нас на место – показать, как все выглядит на самом деле. Вот, например, территория бывшего совхоза «25 лет комсомола». Аграрий почти с сорокалетним стажем помнит, как крупное овощеводческое хозяйство после развала в 90-ых поделили на паи между всеми работниками. Следуя завету Марка Твена: покупать землю – единственный товар, который больше не производится - к крестьянам пришли некие люди с предложением, которое в кризис казалось выгодным.
Анна Воропай, корреспондент: «То есть они скупили по дешевке все тогда?»
Валерий Румянцев, глава администрации Ржевского района Тверской области: Да, они скупили. Я вам должен сказать, что цена пая в тот период была 8-10 тысяч рублей пая. Это тысяча за гектар. Сегодня Тверская земельная компания начинает торговать гектар за 36-37 тысяч рублей».
По новому закону землю у таких нерадивых
Анна Воропай, корреспондент: «Вы бы хотели его получить?»
Игорь Афанасьев, заместитель генерального директора сельхозпредприят
Забрать у одних и отдать другим – так будет выглядеть забота о продовольственно
Андрей Гуськов, председатель совета директоров союза землеустроителей России: «Два варианта есть. Это рыночная оценка или кадастровая. Решение будет принимать суд. Но в любом случае цену, которую получит собственник, она будет в диапазоне от 30 до 40 процентов от начальной, рыночной или кадастровой стоимости».
Снижение стоимости вполне объяснимо – в заросший участок нужно вложить деньги, и не малые. Выкорчевать кусты, внести удобрения – если почву не обрабатывать годами, она теряет плодородные свойства. Очевид
Сергей Лисовский, первый заместитель председателя комитета Совета Федерации РФ по аграрной-продово
Сенатор Сергей Лисовский – один из тех, кто разрабатывал закон об изъятии сельхозземель - показывает свою коллекцию советских агитплакатов. Он
Сергей Лисовский, первый заместитель председателя комитета Совета Федерации РФ по аграрной-продово
Сначала ленивым собственникам дадут год на исправление ситуации. Смысл закона – не изъять, забрать, и покарать, а стимулировать к работе. Можно, например, сдать поле в аренду – лишь бы был результат. Но если его не будет - землю выставят на аукцион – таким будет механизм изъятия. Выглядит просто, если владелец известен. Но как быть, если установить его почти невозможно. Спустя 20 лет поди разберись, кому из пайщиков они перешли по наследству. Поэтому хуже всего придется таким как Леонид Тимофеевич. Фермер честно признается: он возделывает чужую, а по сути - ничью землю. И рад бы платить налоги и аренду, да не знает кому.
Леонид Зонтов, глава фермерского хозяйства: «Вот я сейчас сею это поле. А сам не знаю, когда у меня его отберут. Может сегодня, может, в этом году, может через год, может через два. И поэтому я вы него не вкладываю такие больших затрат. Не вношу органику. И сижу на малых урожаях».
Есть у фермеров и еще один повод для радости. С них сняли десятину – оброк в десять процентов, так называемый ретробонус, который им приходилось отдавать торговым сетям за свой товар. Эту сумму урезали вполовину. Кроме того депутаты уменьшили сроки оплаты за товар – теперь аграрии перестанут беспроцентно кредитовать ритейлеров. Жена Хэнка Светлана вспомнила свою столичную юридическую практику, села изучать поправки и нашла в них важный плюс.
Светлана Костер, фермер: «Мы с начала сезона получим деньги в оборот. И мы имеем возможность покупать дизельное топливо. Оплачивать услуги по уборке урожая, то есть уборку урожая».
При этом ритейлерам запретили вынуждать поставщиков к заключению иных договоров, в том числе с третьими лицами. От нововведений торговые сети не в восторге – некоторые уже начали пугать пустыми полками и снижением ассортимента.
Сергей Лисовский, первый заместитель председателя комитета Совета Федерации РФ по аграрной-продово
Ее по-прежнему можно установить и в 100, и в 200 процентов. Только потребитель быстро заметит разницу. По идее цены могут снизиться на те самые пять процентов. Если бы не одно но. Чтобы отдать деньги поставщикам быстро, сетям придется их где-то найти. Остаются кредиты. Расходы по их обслуживанию могут лечь на плечи потребителей и снивелировать разницу.
Сергей Илюха, директор по развитию национального союза экспортеров продовольствия: «Я проводил определенные расчеты и получается, что средняя сеть при обороте, допустим, 100 миллионов – должна будет срочно, при приведении всех договоров в соответствии с законом, заплатить поставщикам 0т 30 до 40 процентов от своего товарооборота. Сейчас большинство ритейлеров достаточно закредитованы и взять такие деньги им будет просто негде».
Впрочем, ритейлеры, как правило - сильные организации, они перекрутятся. А поставщикам – таким как Хэнк и Светлана - будет подспорье.
Сергей Кузнецов, директор союза независимых сетей России: «Конкуренция между производителями может перейти чисто в ценовую конкуренцию. Поскольку у них нет других инструментов для продвижения своей продукции. А ценовая конкуренция всегда связана с определенными опасениями, что производитель увлекаясь ценой будут менять рецептуры, снижать качество товара. Эти вещи взаимосвязаны».
Впрочем, костера
ДРУГИЕ СЮЖЕТЫ
НОВОСТИ ПАРТНЕРОВ