Ваяю, как могу: москвичи и скульпторы спорят о качестве досок знаменитостей

Столичные искусствоведы и историки устроили ревизию барельефов выдающимся российским деятелям и испытали культурный шок. В одной только столице десятки памятных досок, посвященных актерам, музыкантам и политикам.

Но изображенные на них лица оказались пугающе непохожи на самих известных людей в реальности. Почему портретное сходство — уже давно не признак мастерства. И где та грань в искусстве — между особым видением и талантом и откровенной бездарщиной. Об эстетическом споре москвичей и творцов — Руслан Смыков.

Мемориальной доске Владимиру Этушу на стене дома в Гранатном переулке всего-то чуть больше недели, а люди уже называют ее произведением искусства. Говорят, народный артист здесь — как живой. Лицо изображено почти с фотографической точностью. И даже рука — на груди. Он так выходил на поклон после спектаклей.

«Как от сердца играл, так и показали. Не партикулярного деятеля. Взгляд его, лицо — я знала его 42 года, то есть у меня есть с чем сравнить», — говорит бывшая соседка актера Жанетта Новикова.

«Я сделал это интересно, похоже, людям нравится. Он похож и узнаваем», — заявляет скульптор и автор мемориальной доски Филипп Трушин.

Довольна работой и вдова, Елена Этуш. Недели, проведенные за изучением домашних архивов, даром не пропали.

«Он приходил к нам домой, он смотрел его одежду. Он сидел в комнате Владимира Абрамовича долго и что-то себе думал. То есть он пытался понять того человека, которого он хочет отобразить в этом произведении», — добавляет она.

Но для молодого скульптора Филиппа Трушина этот портрет мог стать первым профессиональным фиаско. Он представил барельеф в качестве своей дипломной работы. И получил тройку. Комиссия почему-то раскритиковала мемориальную доску.

«Несоответствие пластическое существовало тогда, неправильное построение головы, неправильное соотношение и расположение частей головы между собой, высоко уши. Вытянут затылок. С профессиональной точки зрения она была мягко говоря не очень», — поясняет скульптор, академик Российской академии художеств Александр Цигаль.

Мягко говоря, не очень поняли такой вердикт московские искусствоведы и историки. Устроили ревизию памятных досок выдающимся деятелям прошлого и испытали культурный шок. Вот, например, уже девять лет со здания Московского государственного университета культуры и искусств смотрит на прохожих женщина с подчеркнутой округлостью щек и крутым волевым подбородком. Согласно надписи на доске, это первая красавица советской эстрады Валентина Толкунова.

«Окаменевшее лицо, жуткое совершенно. Как будто бы покойник встал из гроба, еще и в темноте, скажем так. Все помнят, что Валентина Толкунова была не просто одна из самых прекрасных певиц, она была одна из самых красивых женщин в Советском Союзе. И так изуродовать певицу…» — сетует писательница Ольга Белан.

Такой певицу увидел скульптор Григорий Потоцкий, автор другого нашумевшего памятника — Сергею Есенину.

«Я сделал так, как я понимал, как чувствовал, как видел. И в этой работе, это же красивая женщина. Красивые женщины не являются такими характерными. Они очень артистичные, там надо передать обаяние, надо передать настроение. И мне кажется, вот этот живой человек, вот это состояние у меня получилось», — оправдывается скульптор, автор мемориальной доски певице Григорий Потоцкий.

И в этом эстетическом споре москвичей и художников, последние, кажется, все чаще занимают позицию «не нападайте на скульптора, он ваяет, как может». Вот бронзовый Алексей Баталов. Вроде похож. Но искусствоведы говорят: композиция перегружена. Тут тебе и летят журавли, и почему-то «Оскар», и храм, и, кажется, что-то еще… Трудно разобрать сразу.

«Это делал мой бывший ученик Саша Ноздрин. В общем, неплохой парень, но тут он не справился просто. Массу вещей *** поставили в Москве за последнее время, очень много. И многие из них просто были наглым образом проперты сквозь преграду, которую пытались профессионалы этому поставить», — считает скульптор, народный художник РФ Андрей Балашов.

Конечно, обидеть художника может каждый. Но вот обижаться художник, наверное, должен на себя, если вдруг в творческих муках переборщит со своим абстрактным видением. Все-таки на публичных портретах Чайковский должен быть похож на Чайковского, поэт и аристократ Державин, на Державина. А композитор Скрябин — на композитора Скрябина.

К тому же, вмешаться в этот спор не могут даже городские власти. Они лишь дают разрешение на саму установку барельефов в определенном месте. Но к эстетической стороне вопроса прямого отношения не имеют. Вот, что нам ответили в Мосгорнаследии:

«Проект мемориальной доски представляется авторами для рассмотрения на художественно-экспертный совет… Основной задачей совета является методическое и консультативное содействие в художественно-архитектурном проектировании… мемориальных досок».

Никаких точных критериев. Никто ни за что не отвечает. Качество в этом случае определяют только талант скульптора и эстетический вкус заказчика, то есть родственника, или, например, театра, где работал артист.